Подгорная, Скоморошинская, Рыбацкая, Затинная, Свободы — эти названия до сих пор согревают моё сердце. В этом квартале прошло мое раннее детство.

В четыре года я уже назубок знала свой адрес. Скоморошинская тогда называлась улицей 26-ти Бакинских комиссаров. В 1986 году, в Перестройку, ей дадут название Скоморошинская, а улицу Энгельса переименуют в Рыбацкую.

Но это позже. В первых ярких детских воспоминаниях мне четыре года и я жила на улице 26-ти Бакинских комиссаров в новенькой пятиэтажке. Ее окружали деревянные бараки, домики с яблоневыми садами, откуда мы таскали первую июньскую «кислятину», чрезвычайно гордясь добычей.

Футбольная площадка перед домом зимой превращалась в каток, а на первом этаже работала самая настоящая почта. Там, затерявшись среди взрослых, можно было незаметно стянуть пару бланков прямо из-под носа у тётеньки, принимавшей и выдававшей бандероли. На этих квиточках мы потом писали «распоряжения» или получали задания от дворовых командиров. Например, забраться в подвал и провести там целый час...

А ещё можно было кататься на санках со Скоморошьей горы, ведь здания телерадиокомпании «Ока» тогда ещё и в планах не было. В общем, я жила в самом волшебном дворе на свете с самыми интересными друзьями и самыми вкусными яблоками.

Эта сказка закончилась, когда мы переехали в другой город из-за папиной работы. Но сердце моё навсегда осталось здесь, на перекрёстке Подгорной и теперешней Скоморошинской, и оно бьется сильней, когда я прохожу по своему старому двору. Здесь моё место силы, здесь сакральный центр древнего города.

В этом районе всё дышит стариной. В Рязани именно здесь сохранилось больше всего храмов, рекорд у Затинной: Входоиерусалимский храм, церковь Благовещения и Казанский женский монастырь. По большим праздникам колокольный перезвон несётся со всех сторон, от Кремля до Вознесенки.

Тогда, в начале 70-х, церкви были закрыты, здания «перепрофилированы» в архивы, лектории, школы ДОСААФ. Людям предлагались другая эстетика и не самый плохой, но другой культурный код. В столице строились высотки, вовсю экспериментировал конструктивизм — наш город старался не отстать и вдогонку ВДНХ создал очаровательное пространство Торгового городка. Окраина Рязани ожила. Зашумел подросший Лесопарк, старые слободки наполнились силой новой жизни. Мне, маленькой девочке, невероятно нравился Торговый городок, особенно павильон игрушек: аллеи, фонтан, мини-дворцы, скульптуры...

Посещали мы с бабушкой его часто во времена дефицита: отмечались в очереди на мебель. По дороге туда и обратно я обожала заглядывать в окна деревянных низеньких домов, которые, кстати, до сих пор сохранились на улице Свободы. Там, в окошках, стояли игрушки — куклы, зверята, Снегурочки и Деды Морозы. Кто их туда поставил и почему? Может они кого-то оберегали? Во всяком случае, меня ужасно интересовала жизнь там, за этими старыми окошками, утеплёнными толстым слоем ваты.

По замыслу мамы, я должна была учиться в 6-й школе, потому что мама там работала, а школа в те годы считалась лучшей в городе. Жизнь там кипела, бурлила под знаком Vivе la France! Кроме блестяще организованного учебного процесса, в школе отмечали праздники — День Парижской Коммуны, День взятия Бастилии, юбилеи писателей, поэтов, дети занимались в студии при ТЮЗе, соседи десантники были друзьями и официальными шефами школы. Всюду царила любовь к французскому языку и трепетное отношение к культуре. Мама обожала свою работу. Она много читала мне, и самой любимой была книга «Руслан и Людмила» из школьной библиотеки — потрёпанная и рассыпающаяся, но от этого ещё более интригующая. Помню наши прогулки... Вот мы выходим с Подгорной на Свободу, и я вижу домик на домике — знаменитую беседку на крыше дома № 39. Конечно, мне очень хочется туда попасть, но начинаю я издалека: «Мама, а кто там живет?» «Это домик Оле-Лукойе!» — отвечает мне моя фантазёрка-мама. Верю — и не верю. Просто радуюсь и любуюсь.

Улица Свободы, несомненно, самая удивительная из улиц Рязани. На ней находятся два великолепных музея с усадьбами, два старинных парка, старейшая музыкальная школа, педагогическое училище, Филармония, наконец, наша гордость — Рязанский государственный университет. И помимо этого десяток зданий, имеющих охранный статус культурного объекта... В те времена, о которых я вспоминаю, улица Свободы утопала в зелени и была пешеходной. Правда, ходили троллейбусы, но для автомобилей улица была под запретом. Говорили, что это для спокойствия первого секретаря обкома партии, дом которого находился как раз напротив университета за сиреневым садом.

Педагогический институт... В нём судьба и история нашей большой семьи. Мои родители, дети, я и муж, который работает в РГУ уже много лет — все мы выпускники этого ВУЗа.

«Студенческие годы, и лыжные походы, и шумный молодёжный карнавал...» — пела когда-то Клавдия Шульженко. А ещё папина поездка на Целину, их с мамой студенческая свадьба, субботники, спортивные соревнования и кроссы в Лесопарке, кипучая общественная жизнь, репетиции первых концертов, июньские экзамены и «подготовка» к ним на пляже возле пристани...

Когда в 2011 году мы переезжали из Горрощи в центр, на улицу Свободы, женщина, продававшая нам свою «сталинку», вдруг спросила: «Элла, Вы случайно не учились в 8 школе?..» «Вы почти угадали, — ответила я, — здесь, в этом квартале прошло моё раннее детство».